Мнение российского неспециалиста о продовольственной рознице: украинцы обречены на засилье собственных торговых сетей и переплату за все. Для закрепления на украинском рынке нужны не просто деньги и связи, а деньги, связи и деньги на связи.
В российских СМИ появилась информация о скором уходе сети «Патэрсон» из Украины. Собственно в украинских условиях эту торговую сеть скорее можно назвать группой магазинов. Когда «Патэрсон» пришел на украинский рынок, обещали открыть около 30 магазинов за два года, а сейчас работают всего три супермаркета в Киеве — они и должны быть куплены новыми инвесторами. Уход «Патэрсон» - еще одно поражение российской торговой сети в украинских условиях. Россиянам вообще в нашей стране непросто. Когда несколько лет назад на украинский рынок вышла сеть кофеен «Шоколадница», занимающая, кажется, первые этажи половины московских зданий, у нее тоже были наполеоновские планы. Сейчас в Киеве всего лишь несколько кофеен — и такие примеры можно множить и множить: и что касается торговых сетей, и усилий рестораторов.
Мне кажется, это связано не столько с неповоротливостью российских бизнесменов, сколь-ко со спецификой, которой бизнес соседней страны обязан своим процветанием. Совершенно невозможно понять, как плодятся в выгодных местах торговые сети, как получают места под кафе и рестораны, как уходят от проверок... Не так давно смотрел телефильм о руководителе одной из самых известных в России сетей кофеен, преуспевшей и в украинских условиях не в пример Шоколаднице. Кино было явно проплачено, красивый руководитель рассказывал, как служил в Кремлевском полку, как пошел работать в МакДональдс. Занявшись новой деятельностью, решил совместить службу в полку и МакДональдс — надо сказать, у него это получилось. Красивый руководитель не ответил в этом кино на три интересовавших меня вопроса: почему кофе в его кофейнях ужасный на всем постсоветском пространстве, почему сервис хромает и в Москве, и в Киеве, ах да, и кто всем этим владеет. Он даже называл владельца по имени, объяснял, что именно по его рекомендации купил навороченную тачку, за рулем которой тоже снялся, но ничего конкретного о собственнике не рассказал. Но это и стало для меня ответом на вопрос, почему его кофейни растут как грибы, а улучшения сервиса и развития нет, потому что возможности, благодаря которым развивается сеть, с собственно логикой бизнеса не связаны. А связаны с логикой корпоративных связей, встроенностью в систему и прочими специфическими особенностями существования на российском рынке. Если у владельцев такой сети хорошие представления о подобных украинских особенностях, их развитие в нашей стране обеспечено. Если же они приходят сюда как новички, богатые, но не обладающие связями с нужными людьми и умением «разруливать» конфликтные ситуации, у них неизбежно будет три магазина или пять кофеен — и до свидания.
Именно по этим причинам украинцы, как и россияне, обречены на засилье собственных торговых сетей, и не нужно утверждать, что это благо. Постсоветские торговые сети не особо озабочены потребностями потенциального покупателя, стараясь создать в торговом зале усредненную модель продуктовой корзины, уравнивающую всех вне зависимости от доходов и расходов. Причем эта модель еще и довольно дорогостоящая: достаточно посмотреть на рост цен в украинских супермаркетах за последние месяцы, чтобы в этом убедиться. Но стоит помнить, что мы еще и переплачиваем за крайне ограниченный ассортимент: я был свидетелем того, как из московских супермаркетов по мере развития сетей исчезали эксклюзивные продукты, не пользовавшиеся спросом у основной массы населения и создававшие трудности при перевозке и хранении. Возможно, продажа этих товаров не позволяла получить бешеной прибыли, а о закреплении покупателя за торговой сетью в России не думают — все равно, раз удалось развернуться в грибном месте, «грибы» придут и все купят — не швейцарский сыр, так российский, чай, не дворяне.
Справедливости ради нужно сказать, что подобный сегмент товаров в украинских супермаркетах практически не появлялся, а бешеные московские деньги позволили создать сети элитных супермаркетов, куда простой россиянин вряд ли придет отовариваться, но где самые богатые люди страны по сумасшедшим ценам могут купить то, что доступно обыкновенному европейцу или американцу. В Киеве, как известно, такой супермаркет всего один, вечером в нем можно встретить почти всех завсегдатаев телевизионных политических шоу. Такова плата за искривленный образ постсоветского предпринимательства, которое может выглядеть приближенным к западному разве что на страницах деловых газет и инвестиционных докладов. То, что происходит на самом деле, понимаешь, даже не будучи экономистом, — просто делая покупки в супермаркете или пытаясь выпить чашечку хорошего кофе.
